Я хочу жить дома - Александр Конторович

На блокпосту мы появились аккурат к обеду, тарасовские сослуживцы как раз заканчивали кулеш варить. Так что наши разносолы пришлись в самый раз. Надо отметить, что и на этот раз ресторанные повара не подкачали: Торопа наворачивал шашлык так, что аж за ушами хрустело.

Одну бутылку он распорядился отнести своим подчиненным, ещё одну сунули в ведро с холодной водой, а третью мы прикончили и вовсе мимоходом.

Так что когда заурчал мотор подходившего автомобиля, мы с ним сильно напоминали двух котов, устроившихся на солнышке опосля вкусного хавчика. Для полноты впечатления не хватало толстого брюха и длинного хвоста. Каковым положено было время от времени помахивать. Ибо ничем другим шевелить совершенно не хотелось.

– Гнат! – лениво поворачивает голову пан Влад. – Распорядись там…

Двое парней послушно топают к шлагбауму, около которого притормозило очередное творение мастеров местного автопрома. Чем это было ранее, не может подсказать и мой богатый опыт. Одно понятно совершенно точно: «Запорожцем» оно ранее не являлось.

Крытый, обитый железом, кузов. Сдвоенные задние колеса, покатый капот – творение носило на себе индивидуальные черты абсолютно разных моделей. Каждая из которых напоминала мне о чем-то неприятном из прошлой жизни.

Интересно, а что за груз он везет? Да и как это проверить прямо здесь? Задница автомашины аж в песке увязла: перегружен чем-то у неё кузов. В принципе, машинка не дюже здоровенная, эдакая «Газель»-переросток. Уж явно не пассажирский агрегат, скорее, грузовичок. А что кузов железом обшит, так и не удивительно, брезент прорезать легче. И проще спереть что-нибудь. Здесь особо доверчивые люди долго не задерживаются, оттого и предпринимает водитель все меры к тому, чтобы максимально затруднить хищение чего бы то ни было из своей машины. Предусмотрительный мужик, уважаю.

Водитель, остановив машину, даже движок заглушил и, распахнув дверь кабины, всем своим видом показывал, что к проверке готов и ничего супротив этого не имеет.

Подошедший к кабине парень перебрасывается парой слов с водителем, удовлетворенно кивает, и оба проверяющих направляются к задней двери. Открывают её, какое-то время неподвижно стоят, а потом оба залезают внутрь.

Так… Я, может быть, и старый параноик, но вот такое неправильное поведение парней мне категорически не по душе.

Не знаю, вполне возможно, что нас с ними учили разные люди, вдалбливали в головы совершенно противоположные понятия и правила поведения, но!

Не должны оба проверяющих лезть в кузов одновременно. Вот не должны – и всё тут.

Кошусь на Торопу, тот абсолютно невозмутим, его ничего не напрягает. Все происходящее вполне укладывается в его привычную картинку. То есть – ничего необычного он не замечает, и ничего его не настораживает.

Но, тем не менее, пистолет мой незаметно для соседа перекочевывает из кобуры в иное место. Мало ли… пусть мне лишний раз попеняют на подозрительность и недоверчивость, но во всех случаях – это сделают мне живому. Да, согласен, я вредный человек, окружающим (за редким исключением) не верю и ничего от них хорошего не жду. Да и тому же Владу не доверяю ни на грош. Сейчас я ему полезен, потому он мне и помогает. Но, не моргнув глазом, завтра он же меня и продаст, если условия будут ему выгодны и приятны. Фигово так жить, согласен, а что, кто-то может здесь предложить альтернативу? Это в Диком поле-то? Ну-ну… блажен, кто верует…

Качнулась машина, спрыгнул из кузова на землю здоровенный плечистый парень. Глядя на его лицо, можно было понять, что какими-то там отвлеченными понятиями о высоких материях и их взаимоотношении с окружающим миром его разум ничуть не отягощен. И все проблемы в жизни указанный товарищ привык решать прямым и конкретным способом, с помощью привычных аргументов. Типа того самого «ПК», что удобно устроился у него в руках.

– А ну, громадяне, – осклабился здоровяк, – руки до горы!

Торопа нахмурился. Не по нраву пришлось ему подобное предложение.

Но – качнулся недвусмысленно пулеметный ствол, описывая дугу. В зону уверенного поражения попадали все, кто сейчас находился на блокпосту. А уж мы-то с Торопой – так и вовсе в первую очередь. И судя по безмятежному взгляду пулеметчика, на спуск он нажмет, ничуть не раздумывая.

Поднял руки Влад.

Да и я его примеру последовал.

И все остальные, кто на блокпосту находился, долго не раздумывали.

Выбрался из кузова наружу ещё один персонаж, распахнулась пошире дверь кабины, и выглянул оттуда автоматный ствол – водитель выразил своё желание принять участие в происходящем.

– Ага… – процедил сквозь зубы Влад. – Вот, стало быть, кому мы такими штуками обязаны…

– Угум, – кивнул вылезший на улицу пожилой дядька. – Не ошибаешься…

– Давно не огребал? – поинтересовался мой сотрапезник. – Не можешь на месте спокойно сидеть?

– Уж не от тебя ли? – ехидно осведомился дядька.

– А хоть бы и от меня?

– И каким же это, позвольте осведомиться, образом? Что-то я вот не вижу тут никого, кто тебе на помощь придёт! – ерничал его собеседник.

– А ты тоже особо губы-то не раскатывай… – мрачно посоветовал ему Торопа. – Земля – она круглая…

– Может быть, панове, вы хоть меня в курс дела введете? – не опуская рук, обращаюсь к обоим разговаривающим. – Что тут за бордель такой происходит?

– Это ещё кто такой? – дядька, наконец, замечает и меня.

– Сотник Крюк, – ответствует ему Влад.

– Сотник? И где же его сотня?

– Ну, за бугром ближайшим не лежит, – пожимаю я плечами.

– А раз так, то и интереса к тебе нет никакого. Что ты есть – что нет, мне одинаково фиолетово, – нелюбезно отвечает мне главарь напавших.

Так, судя по всему, Торопа этого мужика знает – и не любит. И ничего хорошего от этого визита ожидать не приходится. Надо полагать, что и оба тороповских хлопца уже не смогут ничем нам помочь: их, поди, тоже уже спеленали в кузове. Долго эти разговоры продолжаться не будут, моргнет главарь пулеметчику – и хорош, закончился базар.

– А кроме сотни – что, других аргументов быть не может?

– Например? – проявляет слабый интерес дядька.

– Ну… – дипломатично пожимаю я плечами. – Всякие аргументы могут быть…

– Я вот сейчас Миките кивну, и опосля уже с твоего тела всё и заберем. Ежели тебе и дальше охота в такие вот загадки играть – валяй!

– То, что заберешь – я и не сомневаюсь. Только что с этим после делать станешь? Мешка денег у меня с собою нет, а то, что есть – без моих слов тебе и на хрен не надобно будет.

– А ну! – кивает главарь. – Колись!

– Руки-то опустить можно?

– Микита – смотри за ним!

– Угу, – кивает пулеметчик.

Краем глаза смотрю на Торопу, тот прикусил губу. Соображает, стало быть, что я какую-то подлянку для гостей измысливаю. Кивком головы указываю ему на кабину – мол, водителя паси!

Делаю шаг в сторону, выходя из-под прикрытия столика, теперь я весь на виду. Успокоился пулеметчик, не ждет особой гадости с моей стороны. Автомат мой в сторонке остался, кобура пустая – это хорошо видно. А нож на такой дистанции не опасен. Чуть качнулся в сторону пулеметный ствол, контролируя оставшихся тороповских парней. Самого Влада четко держит на прицеле главарь, его автомат недвусмысленно уставился моему сотрапезнику прямо в брюхо. Не особо изъезживается мужик, в случае чего он сможет перепилить оппонента очередью, даже не поднимая оружия.

Левой рукой вытаскиваю из кармана бумажник и бросаю его под ноги главарю.

– Полюбопытствуй…

Мужик усмехается.

Взгляд на водителя – тот разворачивает автомат на хлопцев.

Кивок пулеметчику – ПК своим черным зрачком заглядывает Торопе в лицо.

Главарь чуть поворачивается боком – автомат смотрит уже в мою сторону.

Не двигаюсь и все своим видом выражаю готовность к сотрудничеству. Даже руки в стороны развожу, демонстрируя отсутствие оружия. А то, что левая рука оказывается неподалеку от барьера из бетонных блоков, который ограждает место нашей с паном Владом трапезы – так и что с того?

Ещё раз внимательно оглянувшись по сторонам, главарь делает несколько шагов и наклоняется, чтобы поднять бумажник с земли. И как-то совершенно естественно автоматный ствол чуток отодвигается в сторону…

А моя рука, описав полукруг, ныряет в щель между блоками. И через пару секунд появляется назад – но уже с пистолетом.

Гах!

И подламываются ноги у пулеметчика. Падает на песок его оружие.

Гах!

Переброс пистолета в правую руку.

Гах!

Бессильно повисает плетью правая рука главаря, а он сам, отчаянно матерясь, обхватывает простреленное плечо левой.